Глава РСО-Алания Таймураз Мамсуров - в эфире Русской службы новостей

В субботу, 21 апреля, в 17:00 в эфире радиостанции "РСН 107.0 Русская служба новостей" вышло интервью с Главой Республики Северная Осетия-Алания Таймуразом Мамсуровым.

С руководителем республики беседовал корреспондент "Русской службы новостей" Рустам Каримов.

Т. Мамсуров рассказал о своем видении ситуации в Южной Осетии, прокомментировал результаты выборов в РЮО, затронул тему осетино-ингушских отношений.

В частности, Глава Северной Осетии отметил: "Мы все-таки по природе своей - многонациональное государство. Россия другой не может быть. Россия росла, осваивалась именно за счет территорий, Россия состоит только из территорий, больше не из чего".

Стенограмма беседы приведена ниже:

Р.КАРИМОВ: Сегодня мы в гостях у главы республики Северная Осетия – Алания Таймураза Мамсурова. Таймураз Дзамбекович, добрый день. Отношения с Южной Осетией. В первую очередь хотелось бы об этом поговорить, потому что вчера была инаугурация Леонида Тибилова в качестве президента независимой республики. Мы из России будем именно так говорить, несмотря на то, что говорят в Тбилиси, в Вашингтоне и вообще в мировом сообществе. Сразу же в Интернете стали появляться комментарии, что, может быть, хоть на этот раз (это даже цитата) «многострадальной Южной Осетии повезет с президентом». Как вы считаете? 

Т.МАМСУРОВ: Ну, не знаю, кто так говорит. У Южной Осетии нет такой продолжительной истории, чтобы гадать, на этот раз или когда. Это пустая болтовня ничего не смыслящих людей. Это первый президент, избранный как президент независимого государства. Эдуарда Джабеевича я вчера поблагодарил за многолетнюю деятельность. Он был президентом другой территории, не определившейся, непризнанной, и сделал все, что было в его силах, поэтому, может быть, на этот раз. Я думаю, учитывая компактность этой республики и учитывая то, что избранный президент имеет хотя бы достаточно большой жизненный опыт, эти характеристики иногда достаточны, чтобы какая-то уверенность была в том, что все будет нормально. Подходить с этой стороны, на этот раз или какой раз, они даже не знают, сколько у них было президентов. Это первый президент. 

Р.КАРИМОВ: Когда вас назначали спецпредставителем президента РФ по Южной Осетии, какие функции вы должны выполнять и какие задачи стояли перед вами? 

Т.МАМСУРОВ: Они не такие судьбоносные и так далее. Просто компактно, территориально и то, что мы один народ и мы субъект РФ, который напрямую граничит, это один из, мне кажется, мотивов был для принятия такого решения высшим руководством. Ну, и второе, мне, наверное, придется какие-то вещи транслировать на этом уровне по горизонтали, которые бы позицию российского государства и позицию руководства моей страны доводили до.

Р.КАРИМОВ: Опять же в Интернете появляются комментарии, я не знаю, как вы воспримете их, что вы становитесь неким барьером между Кремлем и Южной Осетией, чтобы не было напрямую связи. 

Т.МАМСУРОВ: Слово «барьер», если его правильно переводить с того языка, где он родился, то это препятствие. Если в этом смысле, то это чушь собачья. Если это что-то другое, то это то, о чем я сказал – чтобы транслировать быстрее, оперативней и, наоборот, высказывать свое мнение, если вдруг я почувствую, что высшему руководству страны в искаженной форме или не совсем объективно докладывают ситуацию. Вот и все. У меня нет права принимать каких-то решений. Но если через меня будут проверяться те или иные действия с южной стороны и со стороны нашей с вами России, то, наверное, кого-то будет интересовать мое мнение. Я буду его высказывать. Слово «барьер» безграмотные люди произнесли. 

Р.КАРИМОВ: Пресса и, в частности, «Коммерсантъ» недавно писали о том, что Москва готовит премьера Южной Осетии непосредственно прокремлевского. 

Т.МАМСУРОВ: Я ни с каким видом, с видом ошпаренных, какой-то сумасшедшей новостью это кричать. Даже если это так, это совершенно естественно. В любом случае по Конституции государство, которое называется республика Южная Осетия, решение о том, кто будет премьером, принимает президент избранный. Если он при этом сочтет нужным посоветоваться с Москвой или даже пригласить кого-то туда, это его право, поэтому пусть они успокоятся. Отсутствие сенсации – это, скорее всего, тот режим, в котором будет работать, и журналисты вынуждены будут сами очевидные вещи, даже таблицу умножения преподносить с таким видом, как будто это озарение у них, и в результате каких-то вдруг неимоверных усилий они вдруг обнаружили это. Я не исключаю такой вариант. 

Р.КАРИМОВ: Кандидатура известна вам? 

Т.МАМСУРОВ: Мне ничего неизвестно. Я думаю, и президенту пока ничего не известно. Он будет решать, никто не имеет права принимать другое решение. Более того, я бы на его месте так и сделал. Если мне помогает великая страна, выделяет большие деньги, я бы хотел, чтобы они сами или их представитель принял наше гражданство на Юге, был бы правой рукой и рачительно, как один из хозяевов этой суммы, чтобы он ею грамотно распорядился. Но я бы так поступил на его месте. Как он поступит, я не знаю. 

Р.КАРИМОВ: Кстати, а вы будете контролировать расход средств? 

Т.МАМСУРОВ: Нет, ни в коем случае. У меня нет таких функций, я не имею на это право. 

Р.КАРИМОВ: Раз уж мы говорим о Южной Осетии, вспоминая Абхазию и Грузию, как вы считаете, как должен быть построен диалог с Тбилиси? 

Т.МАМСУРОВ: У меня никакого желания нет вообще вступать в диалог с Грузией. Мне даже не на что реагировать. С той стороны мы не видим никакого желания разговаривать. А эта высокомерная позиция - какие-то абхазцы, осетины и так далее – это не так почва, на которой можно вообще нормальным людям рассуждать. Но опять же, чтобы потом журналисты не думали, что у меня какое-то отношение другое к грузинам. В самый разгар войны, когда там все полыхало, я приехал туда, и когда журналисты меня спросили, как вы теперь будете с грузинами, я говорю «а что мне с грузинами? Вот водитель мой, он грузин. Чистый грузин, настоящий грузин. Я ему жизнь доверяю. Водитель – это человек, которому я доверяю жизнь. Вот вам иллюстрация того, как я отношусь к грузинам». Поэтому не в грузинах дело, а в идиотах, которые от имени грузинского народа такие вещи творят. Сами разрушили свою страну, сами растоптали ее, продолжают унижать и оскорблять высокомерными комментариями, и в то же время о диалоге. Слово «диалог» не предполагает, что я буду на троне сидеть, а ты там ползай вокруг меня и жди, когда я с тобой в диалог вступлю. Вот о чем речь идет. 

Р.КАРИМОВ: Во время гонений осетин в Грузии очень многие осетины поселились в Северной Осетии. Недавно вы призвали беженцев возвратиться на родину, в Южную Осетию, потому что новое государство строится, появляются рабочие места, нужны специалисты. Скажите, а готовы ли сами осетины-беженцы к переезду и новой власти? Готовы ли их принять и создать условия? 

Т.МАМСУРОВ: Сегодня нет, но это чисто психологический барьер, его преодолеют. Дело в том, что там действительно основная масса ушла не из Южной Осетии к нам, а из внутренних районов Грузии. Это несколько десятков тысяч людей. Поэтому Южная Осетия – для них тоже не родина. Это первый психологический барьер. Там нет могил своих предков и так далее. Они остались так же, как молокане, так же, как турки-месхетинцы, они ушли, все. Они обосновались у нас. Это почти 20 лет здесь. Они уже, конечно, социально адаптировались, растворились, семьи новые появились. Кому было 5 лет, он не соображал, ему сегодня 25 лет, это солидный человек. Поэтому принимать такое решение, я же не Всевышний, чтобы исход организовывать, как евреев из Египта. Это будет решать каждая семья, каждый человек сам для себя. Я свою позицию высказал. Если мы народ и нам здесь тесно, нам очень тесно, мы самая густонаселенная республика, территория, а там государство появилось, полностью защищенное от возможных других военных провокаций, его надо осваивать. Депопуляция – это плохо. Я высказал свое мнение. Когда они на него отреагируют и там тоже, я думаю, как сообщающиеся сосуды, когда уровень жизни и способность ходить в кинотеатр, университет, по проспекту погулять, с девушкой в кафе пойти, когда все это там и здесь будет одинаково, я думаю, это спокойно произойдет. Давить не нужно. Я просто сказал для размышления. Еще несколько раз им напомню, чтобы над этим думали. Я бы, например, если бы у меня был родной брат, я бы, может, давно оставил отцовский дом ему и уехал бы туда, потому что шикарная земля, она ждет, чтобы кто-то ее обрабатывал. Это земля наших предков. Все нормально тут. Просто надо подготовиться морально к этому. 

Р.КАРИМОВ: Среди народов Северного Кавказа есть мнение, что очень вредные в кавычках посты на административной границе Северной Осетии, как с КБР, так и с Ингушетией. Там опять же регистрируют при въезде, просят открыть багажник без протокола досмотра. Скажем так, в Москве всегда мы требуем протокол досмотра. Люди, в основном ингуши, жалуются на это и говорят о том, что это скорее унижение. Оправданы ли эти меры? 

Т.МАМСУРОВ: Я категорически выступал за то, чтобы эти посты сняли, потому что они все объезжаются. Если едут бандюги, они спокойно всегда пройдут мимо всяких постов. Знаете, есть закон Паркинсона: если структура существует, она должна себе придумать функцию. Гаишник стоит, в носу ковыряется. Едет машина. Ему же надо чего-то делать, он – давай, покажи. Как анекдот даже есть. «Открой багажник». Открыл. «Что это?» «Труп». «Да я сам вижу, что труп. А аптечка есть у тебя?» То есть это неистребимая публика, поэтому моя позиция высказана, я об этом и Нургалиеву говорю. Между Кабардой и Пятигорском сняли и что, разве что-то случилось? Ничего не случилось. Но это выше моих сил. Я об этом говорю и считаю, что люди, которые возмущены этим, они правы. 

Р.КАРИМОВ: А сотрудничество с силовиками Северной Осетии проходит просто для вас или нет? 

Т.МАМСУРОВ: Мое сотрудничество? 

Р.КАРИМОВ: Да, ваше сотрудничество. Ведь они же отчитываются перед центром. 

Т.МАМСУРОВ: Я понимаю, о чем вы говорите. Знаете, что очень много лет была такая фишка у федералов. Их когда назначали сюда, то им в Москве обычно говорили «смотри, эти князьки удельные, местные, это все ворюги, бандюги, у них там клановость и так далее. Твоя задача – не подходить близко». С нами не согласовывали. Они сюда приезжали и думали, что их главная задача – это строчить на главу, кто здесь и так далее. Я всем говорю «ребята, на меня строчить не надо, дайте мне ваши бланки, я сам буду писать, где я был, сколько я выпил, с какой девушкой в кино пошел и так далее, а вы работайте». Эта система умерла после Кущевки, когда Медведев издал очень полезный указ о создании на территориях вот этих координационных совещаний, которые возглавляет руководитель субъекта, и все силовики должны ему докладывать. Там же на этом сгорели. То есть они не докладывали руководству субъекта о том, что происходит, а строчили в Москву. Ну, Москва, там тоже чиновники сидят. Вовремя пришла бумага – слава Богу. А то, что происходило в этой станице и вообще в этом районе, Ткачев мог не знать. Хотя демагог бы сказал «как это так, чтобы глава субъекта не знал?» Да вот так. 

Р.КАРИМОВ: Сразу Ткачева в отставку. 

Т.МАМСУРОВ: Да. И давайте Ткачева. Потому что они строчат так, многие структуры. Как сообщил источник. Куда сообщил, чего сообщил, и никаких рекомендаций. Вот сегодня регулярно все мои коллеги, мы их собираем, и они нам докладывают, что они видят, какие опасения у них, что они рекомендуют власти принять, мне, парламенту и так далее. Взаимодействие сейчас нормальное. 

Р.КАРИМОВ: Мы по вашим заявлениям, по заявлениям Евкурова видим, слышим и понимаем, что ведется серьезная работа по укреплению отношений между ингушами и осетинами. Удается на самом деле искоренять вражду между осетинами и ингушами? Ведь они действуют не разумом, это понятно. Любой народ, любой человек действует сердцем, скорее чувствами. Удается ли? 

Т.МАМСУРОВ: Я думаю, удается. Если не забегать вперед и не приукрашивать ничего, удается. С точки зрения динамики я смотрю, что было 5 лет назад, что было 10, 20 лет назад и что сейчас. Динамика заставляет сделать вывод, что удается. Мы друг к другу спокойно ездим, молодежь совместные мероприятия проводит, мы здесь, они там, мы там, они здесь. Уже даже совместные браки начали опять появляться. Но это только о динамике. Если говорить о ситуации, она очень сложная. Я могу сказать, и мое поколение, и кто раньше меня работал очень многое упустили. Вот если бы в 1992 году лучшие умы Осетии и Ингушетии в силу возраста, жизненного опыта и авторитета своего, будь то творческие люди, ученые, обыкновенные признанные людьми авторитетные люди, взялись за воспитание молодежи, было бы гораздо лучше. Но никто этим не занимался, и выросло поколение людей в Ингушетии, допустим, которые во всех бедах, сегодняшних, вчерашних и будущих, видят виноватыми только осетин. И у нас настрой тоже такой у молодежи в основном. Это очень плохо. Но то, что сейчас мы делаем, и Евкуров, и я, и моя, и его команда, его парламент, наш парламент, и старейшины, и творческие люди, и интеллигенция, это улучшает ситуацию. Мы, я думаю, добьемся того, и в Интернете перепалки идут, но они точно такие же, как внутриосетинские, внутриингушские и так далее. Мы надеемся на молодежь, которая понимает, что глобализация не где-то там за пределами нашего государства, она всюду, и здесь тоже. 

Р.КАРИМОВ: После каких-либо трагических событий, взрыв на рынке Кавказа, например, люди требовали закрыть границу с Ингушетией. Вот как тут объяснить, что это невозможно? 

Т.МАМСУРОВ: Есть эмоциональные всплески. Никто же уже не требует, даже те, кто так говорил, они понимают, что это невозможно. Хотя были еще в древности такие, что самое крепкое добрососедство обеспечивает мощная изгородь между людьми. Ну, это как эмоциональный всплеск. Как политик я на это не реагирую. 

Р.КАРИМОВ: Думаю, вы не будете спорить, что Северная Осетия, как бы кощунственно это ни звучало, но пожинает плоды терроризма, который развивается в других республиках. Есть мнение в центре, что Северный Кавказ – это такая мутная водица, где тем или иным чиновникам и силовикам, я имею в виду высшие эшелоны, выгодна вот эта нестабильность, выгодны взрывы и стрельба. 

Т.МАМСУРОВ: У меня нет оснований так думать. Иногда мы тем самым так приукрашиваем людей, о которых вы говорите, мы приписываем качества, которых у них нет. Это нужно быть Бжезинским, чтобы такие шахматные партии разыгрывать. А головотяпство и то, что вы говорите, это разные вещи. 

Р.КАРИМОВ: Как к мусульманам относятся в Северной Осетии? 

Т.МАМСУРОВ: Достаточно сказать, что наша республика – это православная республика. Здесь 80 процентов, статистики такой официальной нет, но мы чувствуем, 80 процентов – это устойчиво православный народ. Возглавляет республику Таймураз Мамсуров. Происхождение его семьи относится к мусульманской части. Мне, как и любому главе субъекта, понятно, чем я должен заниматься. Я должен обеспечивать работу, чтобы синагога наша работала, никто ей не мешал, чтобы те, которые зарегистрированы в соответствии с федеральным законом на территории республики, другие течение. Само православие, как говорится, сам Бог велел. И мусульмане наши спокойно исповедуют веру, никакого трения не вижу. Когда какая-то общероссийская тема возникает, конечно, у нас люди грамотные, они днем и ночью в Интернете, грубо говорят, лазят, читают всю прессу. Отголоски у нас тоже появляются. Если где-то, в другом конце страны, Москва, Питер, кто-то что-то против мусульман сказали, естественно, наши мусульмане тоже съеживаются, и создается впечатление, что нас тоже имеют в виду. То же самое, вот сейчас просто подлая атака на его Святейшество патриарха. Наш православный люд тоже напрягся и думает, что это все не зря, что-то откуда-то идет. Внутри Осетии ничего такого нет, здесь темы такой даже нет, никто не уточняет, кто мусульманин или нет. Часто живет с человеком, знаком 20-30 лет, вдруг узнает, что он мусульманин – не ест свинину. На идеологическом уровне этого нет, мусульмане живут, как и все граждане, спокойно, с теми же проблемами, какие у всех, с теми же радостями, которые у всех. Этой темы у нас нет. 

Р.КАРИМОВ: Мы не зря задали этот вопрос, потому что, путешествуя уже две недели по Северному Кавказу, мы общаемся с русскими в той или иной республике, и спрашиваем, как вам живется в соседстве с ингушами, дагестанцами, чеченцами, кабардинцами, балкарцами. Единый ответ, причем от разных людей, имею в виду этнически русских, что нет проблем, мы выросли здесь вместе, это наша родина. Кто-то говорит, что мы приехали сюда и остаемся. Единственное, да, нет работы, есть проблемы экономические, социальные. Но в центре почему-то постоянно продавливают и продвигают идею о том, что русских на Кавказе режут. Все задаются вопросом, кого мы спрашивали, а почему так? Ответ единый: кому-то это надо. Как вы считаете, кому это может быть надо? 

Т.МАМСУРОВ: Кому-то говорить надо так или кому-то надо резать русских? 

Р.КАРИМОВ: Кому-то говорить надо так. 

Т.МАМСУРОВ: Я воспитан так, что когда ты даже видишь подлеца, то я первое себе внушаю, что, скорее всего, он просто по глупости, не злой умысел. Это не для самоутешения, просто надо быть сильным человеком и сразу не хватать, как бульдог, в горло вцепиться оппоненту. Тот, кто так говорит, просто невежество не есть аргумент, я не хочу с ними спорить. Люди здесь не были никогда, ничего не видели, ничего не знают. Когда они говорят, что исход русских и так далее, я говорю «ну, чего вы трепитесь?» Я инженер по образованию и по образу мыслей, я по-другому мыслю. Если вы отменили в стране графу «национальность», если вы эту графу убрали и институт прописки убрали, откуда вы знаете, кто куда уехал? Вот у меня четверо детей. Одна дочка вышла замуж в республику Коми, там живет под Воркутой, трое учатся в Москве. Я нигде в статистике не видел, что минус 4 осетина. Как вы считаете? Откуда вы берете эти цифры? Я официально запросил Госстат. Они говорят «а мы не ведем такой учет, его невозможно вести». Таким образом, не имея никаких данных фактических, ну, исход. Хожу здесь, я не видел ни одной телеги, на которую бы весь скарб сложили, русская семья села бы и грустно-грустно покинула нашу Осетию. Ничего такого нет. Давайте разговаривать с русскими, которые здесь живут. А проблемы одинаковые. Вот я буду говорить только за Осетию. Мы на 70 процентов были промышленной республикой. У нас металлургия, электронная, военная промышленность, закрытые военные заводы «Ятарь», «Радуга», «Гран» 1, 2, 3, все. И институт, который я заканчивал, горно-металлургический, он штамповал инженеров. К нам приезжали воронежцы, студенты поступали, они оставались по большей части здесь. Все было нормально. Когда эти заводы исчезли, то не только русские, но и осетины, молодежь, которые династиями ходили туда, они не могут, хотя мы их зовем на фермерство и так далее. Но знаете, что такое династия? Это как ласточка, потом вдруг ласточек нет, ему говорят, давай каркай, как ворона. Не будет. Перемещение внутри страны идет. Это великое завоевание. Вот эти демократы-болтуны, они же не знают, что один из критериев демократии в стране – это свободное перемещение товаров и людей. Что удивительно, история Норильска – это история осетинских инженеров, инженеров-осетин. Там все директора – выпускники нашего вуза. Славский – великий, трехзвездный министр Союза, который с Курчатовым там работал, союзный министр, он тоже выпускник нашего института, бывший директор нашего «Электроцинка» и так далее. Вырос он за эти пределы, его увезли. Поэтому перемещение – это нормально. Если говорить о том, что работы нет, это касается не русских. Другое дело, если русских спросишь, они скажут «работы нет». У нас 100 национальностей. У нас тут, допустим, поляки живут. Если вы придете к полякам, они скажут, что работы нет. Вы же не будете говорить, что поляков выдавливают, потому что для них работы нет. Давайте как-то будем добросовестными, когда мы что-то анализируем, или мы просто преследуем какую-то цель, чтобы постоянно визжать о том, что в стране бардак. Это даже некрасиво, это непатриотично. У нас достаточно много врагов, чтобы их еще плодить. Зачем это делать? Поменьше надо говорить о вещах, которые не поддаются анализу. Мы сами вгоняем себя, в том числе эти мифы. Мы плодим себе врагов и внутри себя тоже. Надо быть осторожнее, надо быть внимательнее. Если есть проблема, ее надо изучить и атаковать. Но это должна быть всегда общенациональная задача. Вот если бы борьба с коррупцией была общенациональной задачей, в нее включились бы и моральные авторитеты, и религиозные деятели, чтобы люди поняли, что коррупция искореняется культурой. Если мы вырастем до того уровня, когда я, свободный человек, дам по морде любому, кто попытается сказать «дай мне взятку». Я возьму деньги, при нем порву и скажу «мне не жалко денег, но тебе, свинья, отдавать их и унижать тем самым себя, ставить себя ниже я не буду». Но для этого нужна культура, мужество нужно, нужно самоуважение какое-то. А когда на две части поделились, одни дают, другие берут, и те же из своей среды выделяют каких-то крикунов, которые кричат «кругом коррупция», ну, извините меня, это смех. 

Р.КАРИМОВ: Нет, но русские, которые говорили о том, что все нормально с соседями, они признавали, что если есть отток, то это связано с безработицей. И если мы плохо живем, соседи плохо живут, то есть все плохо живут, опять же определенные люди. Вы сказали насчет графы «национальность». Как вы считаете, нужно ли вернуть?

Т.МАМСУРОВ: Непринципиально. Возглавить какое-то движение за то, чтобы вернуть, я не собираюсь. Но я считаю, что, во-первых, многим нравится быть кем-то, хотя бы с этой точки зрения. Но с другой точки зрения, мы все-таки по природе своей многонациональное государство. Россия другой не может быть. Россия росла, осваивалась именно за счет территорий, Россия состоит только из территорий, больше не из чего. Даже Москва – это один из субъектов, и Питер – один из субъектов. Мы об этом забываем. Если в Библии написано, в Коране написано, что Бог создал нас нациями, народами, женщинами и мужчинами, чтобы мы узнавали друг друга, а мы из каких-то. Я не знаю, если бы мне авторы этой идеи, что убрать национальность, что-то объяснили, может, я сейчас не выглядел бы, как какой-то там ретроград. Но мне ничего не объяснили. И противники того, чтобы вернуть, тоже ничего не говорят. Я, например, считаю, что если я где-то попал в больницу, там моя фамилия, все, но еще если будут знать, что он осетин, а вдруг там землячество какое-то есть, они прибегут, узнают, что там осетин лежит, и принесут мне осетинские пироги, а не что-то другое. То есть для бытового уровня ничего не стоит. Там плюсов больше, чем минусов. Я еще раз говорю, пожалуйста, я и так знаю, кто я.

Аудиоверсию беседы с Главой РСО-Алания Таймуразом Мамсуровым можно скачать тут.

[ назад ]